Иногда они умирают - Страница 23

Тиссу развеселили две женщины, которые сидели у реки, совсем рядом с дорогой, и красили волосы хной с таким спокойствием и сосредоточенностью, словно находились в салоне красоты или в собственной ванной.

Стайка чумазых местных детей выпрашивала подношения в виде конфет и шоколадок. Несколько полураздетых молодых людей мылись в водопаде, не обращая внимания на прохожих.

Среди трекеров встречалось немало любопытных личностей. Например, три дамы из Ямато в черных одеждах и длинных перчатках неторопливо шествовали по тропе, и каждая держала над головой круглый бумажный зонтик. Затем мимо нас на предельной скорости промчалась группа северян, судя по светлым волосам, бледной коже и высокому росту, – губы у всех были серо-стального цвета из-за помады, защищающей от ультрафиолетовых лучей, и зрелище эта компания представляла собой совершенно ирреальное, вызывающее научно-фантастические ассоциации.

Но самой интересной стала встреча с местной девушкой. Обычно кайлатки не отличались особой красотой – широкоскулые, с плоскими лицами, приплюснутыми носами, плохими, неровными зубами и грязно-серой кожей. Но эта была удивительно хороша. Трудно было отвести взгляд от утонченных черт лица, нежной, ровной кожи и глаз редкого бирюзового цвета. Одежда девушки – длинное платье с рукавами до середины предплечий из тонкой сине-зеленой материи – казалось воздушным, струящимся. Она не несла на себе груза, что вообще являлось редкостью в Кайлате – женщин здесь было принято нагружать так же, как и мужчин. Перед ней следовал белый эбо с двумя аккуратными корзинами, притороченными к бокам. Но больше всего моих спутников поразили сложные узоры из крошечных сапфиров на ее висках, веках и скулах, золотые нити на шее. Орнаменты из топазов разного оттенка обвивали запястья, поднимались к локтям, теряясь под рукавами. Все эти украшения сверкали, переливались, искрились на солнце, окружая ее поистине неземным сиянием.

– Красотка, – одобрительно произнес Джейк, провожая кайлатку взглядом.

Дик тоже промычал что-то лестное, соглашаясь с боссом. Тисса спросила с жадным любопытством:

– Как на ней держатся все эти камни? Неужели каждый раз, выходя из дома, приклеивает их заново? Надо будет попробовать сделать что-нибудь подобное. Мне тоже идут сапфиры.

А я вспомнил, как несколько лет назад, разбирая архив Уолта, нашел в нем фотографию, вырезанную из какой-то старой книги. Изображение было черно-белым, не очень четким, но даже на нем можно было различить сотни драгоценных камней, покрывающих руки, шею и лицо местной красавицы, массивное золотое украшение, лежащее на ее лбу естественно, словно часть кожи, и тяжелые серьги, свисающие с мочек ушей. На оборотной стороне снимка почерком моего друга было записано размышление о том, как кайлатцы высоко ценят женскую красоту и стремятся подчеркнуть ее природной красотой камней.

Как выяснилось в дальнейшем, он не слишком далеко ушел от истины. Украшать женщин здесь умели…

Мои спутники еще некоторое время обсуждали кайлатку, но скоро эта встреча была забыта, потому что стали возникать мелкие трудности, значительно тормозящие наше продвижение.

Сначала трекинговая палка Тиссы перестала держать нагрузку, и та никак не могла отрегулировать ее высоту.

Джейк с Диком попытались уйти вперед, недовольные тем, что Тисса задерживает поход, но я велел им остановиться и ждать. Очень неохотно мужчины подчинились.

– Разболтался винт, и сломалась система амортизации, – сказал я, осмотрев палку. – Где ты покупала снаряжение? Здесь?

– Да, – ответила она с досадой, вытирая потный лоб. – И мне сказали, что это самое лучшее. Я несколько раз спрашивала – действительно ли они надежные, если нет, я могу заплатить больше! Почему было не сказать сразу?!

Закручивая развинтившееся крепление, я думал о том, что Уолт говорил мне как-то: «Кайлатцы настолько деликатны и вежливы с иностранцами, что у них считается неприличным отвечать им «нет», какой бы вопрос те ни задали. Поэтому, если хочешь услышать правильный ответ – задай правильный вопрос».

Помню, я как-то спросил двух милых девчушек, сидящих на изгороди и провожающих трекеров любопытными взглядами, доведет ли меня левая тропа на развилке дороги до Лобче. И действительно ли она короче. Вместо того чтобы сказать честно: «Нет, лучше не ходите туда», они отвечали, преданно глядя мне в глаза: «Непременно доведет, дааджи, уже через час будете на месте».

От ночевки на продуваемом всеми ветрами склоне меня спасло только то, что левая тропа показалась мне чересчур крутой, а я слишком устал, чтобы карабкаться по камням, и решил пойти более ровной, хотя и длинной дорогой.

Надо было видеть злобное разочарование, исказившее лица девочек. Они-то хотели, чтобы я лез вверх по склону, обдирая колени, и не успел добраться до селения даже к утру. Зачем? Просто потому, что им показалось это очень забавным.

И такой случай был не единственным, когда вместо искреннего «нет», кайлатцы с удовольствием говорили мне лживое «да», ожидая, что глупый иностранец поспешит выполнять их советы.

– Чему ты улыбаешься? – спросила Тисса, наблюдающая за мной. – Вспомнил еще одну из своих многочисленных историй?

– Вроде того, – ответил я. – Возьми мою палку. Твою починить не удастся. А мне они вряд ли понадобятся.

Она кивнула, довольная тем, как легко разрешилась эта небольшая неприятность, и снова направилась вперед.

Но мы не смогли пройти и несколько десятков метров, как нас остановило новое непредвиденное обстоятельство. У Дика разболелось плечо.