Иногда они умирают - Страница 43

– Рай! Что с тобой?! – Ее тревожный вскрик не дал мне с головой погрузиться в вязкую серую пелену. – Рай!

В мутном киселе, окутывающем меня, мелькнули две яркие мысли – мне нужна Тисса, а я нужен ей, без меня она пропадет. Словно выныривая с большой глубины, я заставил себя прогнать дурноту и выдернул клинок из ножен. Прикосновение к нему вернуло слух, смыло серую муть перед глазами, душа как будто тоже заняла полагающееся ей место. А торговцы, увидев оружие, тут же потеряли к нам интерес и принялись собирать товары.

– Рай, что ты делаешь? – прошептала Тисса. – Убери нож. Ты с ума сошел?

– Идем отсюда.

– Но я хотела…

– Мы уходим!

Я потянул ее за собой, и Тисса не могла не послушаться, но, следуя за мной, не стала сдерживать возмущения.

– Совсем одичал в своих горах?!

Я молчал, стараясь держаться прямо, чтобы те, кто смотрел нам вслед, не заметили моей слабости.

– Что за бред?! Объяснишь ты мне, наконец… – Она осеклась, натолкнувшись взглядом на мой взгляд.

– Я говорил, что нельзя выходить из дома ночью?

– Говорил, но…

– Я предупреждал, что опасно уходить одной?

– Послушай, сейчас же совсем не поздно. А вышла я, когда еще было светло.

– Тише. – Я заставил ее отступить в тень дома, и крадущиеся шаги, которые слышались мне, замерли.

– За нами кто-то идет? – шепотом спросила девушка, начиная заражаться моим беспокойством.

Я утвердительно наклонил голову, прислушиваясь.

– Что им нужно?

– Напугать, в основном.

– Зачем?

– Весело. – Я улыбнулся ей ободряюще и снова увлек за собой, не выпуская ее руку из своей руки.

– Это глупо! Я не понимаю таких шуток! И не собираюсь бегать от каких-то там… – Она запнулась, оглядываясь, и прибавила шагу.

По лестнице, ведущей к лоджу, мы поднялись почти бегом. Тисса тяжело дышала, все время оборачивалась, напряженно прислушиваясь, но нас больше не преследовали.

Дик курил, стоя на крыльце и явно поджидая нас.

– Вы откуда такие? – ухмыльнулся он, глядя на наши бледные потные лица. – Райн, тебя словно по башке огрели. Сражался с местными за нашу красотку?

– Замолчи, идиот, – прошипела Тисса, проходя мимо.

Открыв дверь лоджа, она глянула на меня через плечо и сказала:

– Я начинаю жалеть, что приехала сюда.

Глава 7

Тенгабоче

На следующий день Тшеринг практически в тех же выражениях, что и Тисса, дал мне понять, что недоволен мной и моими туристами.

– Лучше бы я не связывался с тобой, – говорил он, и его речь, смешанная из двух наречий, звучала еще менее внятно, чем всегда. – И больше не буду связываться. – Кайлатец пихнул Первого в морду, не дав ему ухватить себя за рукав. – Лучше б дома остался.

Его гнев был мне понятен – мои подопечные опять не могли к назначенному часу выйти из лоджа.

– Не сердись, Тшеринг, – сказал я ему, глядя на вершину Тамерску, плывущую в разрыве облаков. – До монастыря недалеко. Дойдем быстро. И на ночь мы остановимся там.

– Кто сердится? – буркнул он недовольно. – Никто не сердится. Просто говорю, время зря трачу.

Выход из лоджа откладывался сначала на пятнадцать минут, затем еще на десять, потом на полчаса. Тисса никак не могла упаковать свои вещи в рюкзак. Все купленные в Намаче безделушки не помещались в него.

Дик, наблюдая за ее попытками втиснуть очередную шкатулку из рога эбо, отпускал ехидные замечания о любительницах покупать ненужное барахло. Молчание Джейка становилось все более мрачным.

Зайдя в их комнату очередной раз, я посоветовал оставить часть покупок в лодже, пообещав, что с ними ничего не случится и мы сможем забрать сувениры на обратном пути. Тисса с радостью согласилась и принялась сортировать безделушки по степени значимости для себя.

А мы с Тшерингом снова принялись ждать.

– Ну что, видел вчера кого-нибудь? – спросил он, оставив тему очередной задержки в пути.

– Где?

Погонщик задрал голову, показывая взглядом на склон, куда мы поднимались накануне.

– Нет, не видел, – ответил я, вместе с ним глядя на молельный камень, нависающий над долиной Намаче.

И это не было неправдой – я действительно не видел почти ничего. А то, что разглядел, могло оказаться всего лишь иллюзией, моим разыгравшимся воображением.

– Тогда ладно, – сказал Тшеринг и отпихнул Первого, пытавшегося пожевать рукав его растянутой кофты.

Хотел спросить еще что-то, но тут из дверей лоджа появился Дик, тащивший упакованный рюкзак, и кайлатец, расплывшись в улыбке, вежливо поклонился. Тренер, не отвечая на приветствие, бросил груз на землю, мрачно посмотрел на меня, развернулся и пошел за остальными вещами. Так же молча приволок их, а затем снова скрылся в доме.

– Зачем ему носильщики? – размышлял Тшеринг, нагружая поклажу. – Сам мог бы нести. Здоровый, сильный. Много за раз унести сможет. Будет и дальше таким грубым, как бы его самого в эбо не превратили. Смотри, Первый, будешь хорошо работать, займешь место белого.

Но эбо, похоже, не привлекала перспектива стать человеком. Он грозно косился на хозяина и норовил поддеть рогом ненавистные рюкзаки. В отличие от Второго, который стоял смирно и доброжелательно посматривал на меня, ожидая угощения.

Наконец вещи были надежно привязаны, и кайлатец, подгоняя эбо, отправился в путь.

Спустя еще десять минут вышли мои спутники.

Мы поднимались по узкой дороге, уводящей из долины Намаче. Той самой, по которой я шел всего несколько дней назад. Мимо домов с белыми стенами и синими крышами, загонов для животных, покосившихся заборов, огораживающих вскопанные огороды, на которых женщины сгребали в груды сухую ботву.